Хочешь мира? Готовься к войне.
Моя мама, воспользовавшись служебным положением, напрягла тетку, которая у нас в городе курирует все детские сады. Все, дело сделано. Взяли Ксенины данные, записали ее в группу. Обещают, что это отличные воспитатели. Надеюсь. Если все будет хорошо, если Ксения к этому будет физически готова (ну хотя бы ходить, ч-т говорить будет), в сентябре-октябре пойдет в ясельки.
Я все это понимаю, она слишком маленькая. Но.. сил сидеть дома больше нет. Сомневаюсь, что Ксении нужна психическая мамаша, издерганная сидением дома. Конечно, первый месяц-два, может, буду отводить ее на полдня или оставаться там с ней, чтобы привыкла.
Я не преувеливаю свои заслуги, я делаю ОБЫЧНОЕ дело, я - мама. Но я на самом деле много сделала только для нее. Ради нее и только ради нее я оставила город, который люблю, я бросила своих друзей (хорошо они меня не бросили). Я теперь здесь ну совершенно одна. Это не пустые слова. Мне, кроме как с родителями, поговорить не с кем. Я побоялась растить СВОЮ ДОЧЬ в коммунальной квартире, причем снимаемой. Нам с Ваней здесь плохо, а для нее так было лучше. Я все это знаю.
Я не надеюсь на то, чтобы она это оценила. Я просто хочу, чтобы она меня поняла. Не сейчас, а когда-нибудь. Пришло время устроить нам свою жизнь, чтобы не было больно за бесцельно прожитые годы. Это будет лучше и для нее. Я хочу, чтобы она мною гордилась.
Я - мама. Я не устаю себе это повторять, когда уже совсем не остается сил ВСЕ ЭТО терпеть, когда хочется разрыдаться от безысходности. Но я говорю себе как Скарлетт О!Хара, не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра. Мне так хочется верить, что выход из лабиринта жизни есть. Из того лабиринта, в который я сама себя загнала.
Я - жестокая и жесткая мать. Но это все и ради нее тоже. Прости меня, Ксения. Я тебя люлблю.
Я все это понимаю, она слишком маленькая. Но.. сил сидеть дома больше нет. Сомневаюсь, что Ксении нужна психическая мамаша, издерганная сидением дома. Конечно, первый месяц-два, может, буду отводить ее на полдня или оставаться там с ней, чтобы привыкла.
Я не преувеливаю свои заслуги, я делаю ОБЫЧНОЕ дело, я - мама. Но я на самом деле много сделала только для нее. Ради нее и только ради нее я оставила город, который люблю, я бросила своих друзей (хорошо они меня не бросили). Я теперь здесь ну совершенно одна. Это не пустые слова. Мне, кроме как с родителями, поговорить не с кем. Я побоялась растить СВОЮ ДОЧЬ в коммунальной квартире, причем снимаемой. Нам с Ваней здесь плохо, а для нее так было лучше. Я все это знаю.
Я не надеюсь на то, чтобы она это оценила. Я просто хочу, чтобы она меня поняла. Не сейчас, а когда-нибудь. Пришло время устроить нам свою жизнь, чтобы не было больно за бесцельно прожитые годы. Это будет лучше и для нее. Я хочу, чтобы она мною гордилась.
Я - мама. Я не устаю себе это повторять, когда уже совсем не остается сил ВСЕ ЭТО терпеть, когда хочется разрыдаться от безысходности. Но я говорю себе как Скарлетт О!Хара, не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра. Мне так хочется верить, что выход из лабиринта жизни есть. Из того лабиринта, в который я сама себя загнала.
Я - жестокая и жесткая мать. Но это все и ради нее тоже. Прости меня, Ксения. Я тебя люлблю.
Не грызи себя! Все правильно!
Ты молодец!
Держись! Я всегда с тобой! И если буду нужна.. ну ты знаешь, чт надо делать-)
Вот такие мы, стервы.
Детёныш мой ни разу не жаловался, а, значит, и мне нечего сомневаться.
Отставить слёзы! Скоро будешь за уши её из садика тащить, а что ЕЙ надо -она сама покажет.