После разговора с подругой, которая вчера как раз ездила заказывать памятник на могилу своей матери, не на шутку задумалась. Спору нет, не самое приятное занятие на свете, не для удовольствия все это делается. Но оставив на дне драного кармана мысли и разговоры о том, что подобные вещи нужны только живым, Ольга жаловалась, что при всей этой ситуации жутко злилась, переживала и никак не могла выбрать надпись на надгробие. Кажется, это называется эпитафия. В бюро ритуальных услуг их предложили на выбор целый перечень. По ее словам, это и было практически самое трудное. Выбрать. То, что подойдет, уж не знаю кому, ей или им, тем, кто остался на земле.
Завела даже этот разговор с мамой. Она сначала тоже презрительно хмыкнула, а потом задумалась.
Я очень далеко в данный конкретный момент времени нахожусь от философии эмо, готов ну и кто там еще есть в подобной струе, но уже полдня на работе не дает мне покоя мысль, а что бы я хотела «увидеть» на своей могиле. Дело не в браваде даже, а в том, что в этом есть определенное «освобождение, успокоение» живых – я сделал/а, как он/а хотели. А уж что там написано: «Все – суки» или «Панки – хой!» лирика чистой воды.
Полдня размышлений не принесли никакой свежей мысли: окружающие меня, явно, ассоциируют со словами: «дрищ, хлыщ и чистые трусы». Обижаться на это глупо, это мое коронное. Я, пожалуй, себя, скорее: с «моей» дневниковской фразой: хочешь мира, готовься к войне, но пишут ли такое на надгробиях?
… Все это мне очень напоминает один сюжет из Пелевина. Кажется, это было «Generation «П». К главному герою, подвязавшемуся на ниве рекламы и PR, приходит с заказом один исключительно состоятельный человек с просьбой придумать не больше, ни меньше «национальную идею». Деньги – не проблема, но стыдно, понимаешь ли, и совестно – я много где побывал, повидал мир, с сотней людей пообщался, разных национальностей, и у всех ч-т есть, к-т национальная идея, одни мы – русские, без оной.
Если честно, девичья память так и не позволяет теперь припомнить, была ли придумана она, квинтэссенция существования нашей нации, но не перечитывать же Пелевина. Не жалую я его к-т.