Если бы я писала стихи, все они были бы о ней: о мимолетных взмахах ее пушистых ресниц и струящихся по загорелой спине волосах;
если бы я вышивала крестиком или гладью, сюжетом к каждому произведению выходящему из - под иголоки служила бы ее родная, так не похожая на кого-либо из нас, улыбка;
если бы я умела рисовать, я бы бесконечно рисовала ее в анфас и профиль, каждая картина, будь то акварель, масло или уголь на гладко беленой стене, так или иначе содержала ее невозможно дорогой абрис;
если бы мне было подвластно мастерство скульптора, я бы обязательно много часов в день ваяла бы ее ямочки на щеках в мраморе и глине,
я бы выкладывала ее задорные рожицы палой листвой по осени,
моделировала бы придирчиво в разных вариациях пение и щебет птиц, шум ветра в ветвях деревьев, чтобы вся эта какофония напоминала ее счастливый и довольный смех,
я складывала бы кубик Рубика, лепила, красила, сшивала, порола, комбинировала... потому что у меня есть самое главное - моя муза, которой к исходу вновь наступившего дня исполнится 7 лет. И нет в моей жизни сюжета чудесней.
Я тысячи раз жалела, что она появилась на свет - во времена ее болезней, чудовищных катастроф ее маленькой жизни, ведь у нее все так серьезно, так по-настоящему, когда обижали, не понимали, а я совершенно ничем не могла помочь...
Я тысячи раз жалела и не жалела миллиарды, сотни миллиардов раз. Я невозможно благодарна чьему-то росчерку пера в собственной книге судеб за все, за то, что так, пусть угловато, трудно и не так прекрасно, как пишут в ее волшебных сказках, я благодарна за нее.
Сегодня я просто процитирую тебя, моя славная большая маленькая дочь: я тебя люблю.
читать дальше
С днем рождения, самый дорогой мой человек, с новым годом, Ксения, с новым счастьем.